Размышления у подъезда
В молодости, попадая в незнакомый город, я всегда интересовалась двумя вещами: баней и театром. Если баня была ухоженной, с хорошей парной, просторным холлом, ароматом берёзы и мятного чая, то я с интересом присматривалась к площадям и улицам. А уж если оказывалось, что и театр — с ложами, биноклями на входе и старинным потёртым бархатом внутри, то у меня не оставалось сомнений: здесь правит настоящий хозяин!
Таганрог, с его 260-ю тысячами населения, кроме приличной бани и старинного чеховского театра, построенного итальянцами на деньги богатых горожан, в своё время привлёк меня ещё и Азовским морем в двух шагах от меткомбината, где профком ежеквартально раздавал билеты на все спектакли. Театралов было мало, поэтому я получила возможность наслаждаться искусством за всю свою «трубосварочную» бригаду. Благодаря родителям, которые в своё время смотрели «Войну и мир» на сцене Большого театра, слушали «Евгения Онегина» с Сергеем Лемешевым и аплодировали Галине Улановой, я могла сравнить игру таганрогской труппы с уровнем столичных театров, Львовского оперного, Ленинградского ТЮЗа, Кемеровского драматического и оперного театров. В тот «театрально-металлургический» сезон моё 13-е место в пятом ряду партера никогда не пустовало. Актёры привыкли ко мне, как к «подсадной утке». И в полупустом зале играли, казалось, для одной меня. Заливаясь смехом, я сползала с кресла, смотря «Жужу из Будапешта», так безутешно плакала во время спектакля «Это было в Таганроге», о партизанском подполье во время войны, что актёрам до слёз было жалко меня! Аплодировала я, шмыгая носом, горячо и долго...
В прошлом году, махнув к друзьям в Таганрог, приобрела билеты на премьеру спектакля «Прости меня, мой ангел белоснежный» по раннему Чехову. Я не узнала театр! Он встретил меня совершенно преображённым: белые с золотом балконы, новые кресла, умиляющий лаской бархат. Это был помолодевший, сверкающий богатым убранством храм искусства! Вместо старой сцены — уникальная, движущаяся во все стороны конструкция. Изумительные костюмы, словно только вчера купленные с парижских подиумов. И — полный зал молодых зрителей... Даже не так — переполненный, битком забитый зал! Директор театра Сергей Герт был окровенен с журналистами: «Принято ругать власти за то, что они не уделяют внимания культуре. Таганрогу повезло. Мэр города часто приходит на спектакли, мне легко решать с ним любые вопросы. К 150-летию Чехова у нас закончилась реконструкция: современные гримуборные, оборудованные всем необходимым для полноценной творческой работы, система видеотрансляции, позволяющая следить за ходом событий на сцене. Премьерный проект финансировался из средств городского бюджета. Мы получили от губернатора Ростовской области новый автобус, а с ним и возможность ездить на гастроли...»
К чему я клоню, кивая на Таганрог? Недоумеваю! Такой же город металлургов, второй по величине в Ростовской области, только более запущенный, чем наш. И металлурги там живут куда скромнее, — никаких тебе санаториев, женсоветов, социалки... И масса других заводов города уже десятилетие — на боку...А вот театр там — не балаган на коврике у паперти и не паясничание на базарной площади за миску чечевицы для актёров! Так почему же у нас любая спонсорская помощь центру Культуры, напрямую работающему с душами детей и подростков, находится под угрозой настроений и возможностей?
Московские режиссёры стонут: «...если одна искренняя интонация за весь спектакль прозвучит, зритель уже счастлив. Вот до чего мы докатились!!!» «Театр не знает, как говорить о таких вещах как: любовь, предательство? Критерий истинности всё понижается...»
Это они докатились! Это у них понижается? Тесно в мегаполисе, где на каждом углу — по театру. На почве конкуренции на сцены хлынула немыслимая пошлость вперемешку с матом, демонстрацией голых чресел и постельных сцен. (Сексуальная революция — театральный вариант!)
Разве мы можем сказать такое о работах Семёна Лосева и его замечательной труппы? Разве не очевиден талант настоящего драматурга, который всеми фибрами улавливает дыхание каждого персонажа?! Берётся за Шукшина — у него живой Шукшин! Подаёт «Девочку со спичками» в постановке Ирины Плескачёвой, ты понимаешь — это он, философ Андерсен! Когда Семён Михайлович набрал студентов первого курса, маститые преподаватели Ярославского театрального института заключили: профнепригодные ребята. Через год на экзамене по мастерству, посмотрев два этюда к спектаклям эти же педагоги восхищённо зацокали языками: «Семён Михайлович, вы сделали невозможное! Выводите учеников на сцену!» Доцент ЯГТИ Андрей Зубков на днях принимая экзамен у молодёжной студии ТДМ, воскликнул: «Я не ожидал, что в России ещё есть такие театры! Три раза во время постановки плакал! Ай, да Лосев!» Семён Михайлович и другие мастера театра дали ребятам не просто некий набор ремесленных навыков, — они, как настоящие ювелиры, сняли коросты комплексов с драгоценного материала и так его отшлифовали, что под светом софитов таланты заиграли в сторону зрительного зала всеми гранями. Два года назад после смены руководства театра, Семён Лосев поставил перед собой задачу — спасти труппу. Это можно было сделать единственным путём — постановкой спектаклей, которые могли зажечь артистов.
— В первый год мы восстанавливались как единый организм и должны были вернуть зрителя в театр, — сказал он. — Был момент — по 40 человек в зале! Ситуацию исправили. «Девочка со спичками», «В день свадьбы» — на аншлагах. На спектакль «Переходный возраст» по три месяца невозможно было достать билеты. Новую редакцию «Аленького цветочка», где играют все студенты, пересмотрели тысячи малышей города. Кризис тормознул только спектакль «Недоросль» — очень дорогостоящая постановка, которую мы три месяца репетировали. Программу 14-го театрального сезона можно считать выполненной, — скромно подвёл черту худрук. Он — режиссёр до мозга костей! Все, кто видел его работы, в голос: Строму Осколу повезло! А Лосеву?.. Муниципальный театр со средней зарплатой актёров — 10 тысяч рублей, с непригодными для массового присутствия залами, разбитыми туалетами вокзального образца... Любимец публики актёр Сергей Лысенко, который мог бы изумить и более взыскательных, чем мы театралов в любой стране мира, совмещает свою актёрскую ставку со ставкой монтировщика. А кто-то в одном лице, — актёр и художник, актёр и помреж... Ставки — мизерные. Если бы не повышающие коэффициенты, типа нашего КТУ, которые расписывает худсовет, молодые дарования не дотягивали бы и до пяти тысяч рублей! И это при том, что труппа с утра до ночи в действии: репетиции, уроки танцев, речи, подготовка к спектаклям (совмещение), на ходу — заучивание ролей, супы из пакетов, своими силами — капитальный ремонт детской комнаты...
27 июня на закрытии театрального сезона, переполненный зал вместе с артистами с наслаждением пролистал репертуарные страницы, ещё раз от души смеясь и думая над студенческими этюдами: «Марина, не уезжай из Старого Оскола», «Позднее возвращение», «Конфеты», над отрывками из студийных работ: «Как мы учимся играть», «Приезжие». Наш театр, в отличие от некоторых столичных, знает язык любви и предательства. Чтобы убедиться в искренности актёров, стоит просто посмотреть на лица Сергея Скуридина — парня в зоопарке и Николая Погожева — деда в «Приезжих».
Отдельно о зрителях. На театральных форумах в сети то и дело сетуют на вяло аплодирующие залы. Это не о нас! Старооскольский зритель «работает» наравне со сценой, без конца захлёбываясь аплодисментами, выкрикивая «Браво», безоглядно хохоча и подталкивая соседей по ряду. Сопереживаем — до слёз! Тут — душа в душу! И при полном одобрении зала на закрытии сезона было названо имя лучшей актрисы года — Татьяны Курдиной-Сазоновой, незабываемой в роли пани Гелены в «Варшавской мелодии». Приз зрительских симпатий, учреждённый супругами Брыжик ещё при жизни известного в городе попечителя театра Анатолия Васильевича, актрисе вручила его вдова Татьяна Брыжик. А больше мы ничем не побаловали наши таланты в их день. Нет поклонников, которые бы раз в год в честь закрытия сезона дали благотворительный вечер с массой тёплых, добрых, прочувствованных речей. Видел бы кто-нибудь этот более чем скромный, наспех накрытый фуршетный стол в подсобном помещении!..
В последние годы городские власти занимались театром: обновили фасад, поменяли двери, окна, планировали полностью переоборудовать сцену и залы, но тут — кризис, будь он неладен! И снова мы задыхаемся в душных помещениях, ёрзаем на неудобных сиденьях, вытягиваем шеи, чтобы рассмотреть происходящее на подмостках... И ждём, ждём, ждём культурной революции на Революционной-15! По словам 1-го заместителя главы администрации Юрия Ромашина в 2010 году, при нормальных финансовых условиях, театр будет реконструирован и оборудован, как и планировалось. Это обнадёживает и тревожит: а вдруг кризис затянется?!
Ирина Фролкина,
опубликовано в газете «Электросталь»
